Расследования

10.07.2023

Над Таманью нависла новая угроза, по сравнению с которой меркнет все, что было до этого. В районе поселка Волна, на Черноморском берегу полуострова группа компаний ОТЭКО собирается построить восемь химических заводов по производству различной продукции из природного газа - от азотных удобрений до метанола. Уже началась процедура оценки на окружающую среду первого этапа проекта.

С запуском опасных производств можно будет забыть о Таманском полуострове как о месте с потрясающей природой на стыке Азовского и Черного морей: уникальный полуостров, кусочек Древней Греции, окончательно превратиться в базу для производства и экспорта из России на Запад сырья и химической продукции.

Разбираемся в том, кто стоит за этими планами и почему местом реализации масштабного проекта выбран именно Таманский полуостров.

Газохимический кластер на Черном море

Холдинг ОТЭКО (в форме разных входящих и входивших под его крыло юрлиц) - давний обитатель Черноморского побережья. Между станицей Тамань и поселком Волна (Краснодарский край, Темрюкский район) давно функционирует принадлежащий структурам холдинга крупнейший в СНГ и постоянно расширяемый комплекс по перевалке нефти, нефтепродуктов и СУГ (сжижженных углеводородных газов) общей мощностью (по данным с официального с сайта ЗАО «Таманьнефтегаз») почти 20 млн. тонн.

Все это - часть грандиозного проекта по развитию порта «Тамань», который в перспективе должен стать крупнейшим нефтяным, газовым, химическим и угольным портом в Восточной Европе.

О планах по развертыванию в порту «Тамань» еще и кластера газохимических заводов с мощностями для отгрузки готовой продукции известно уже лет пять: на эту тему в 2016 году между администрацией Краснодарского края и ОТЭКО даже было подписано соглашение в рамках Сочинского экономического форума.

В планах значились: завод по производству аммиака мощностью 2,5 млн тонн в год, завод по производству карбамида (2 млн тонн в год), производство метанола (3,5 млн тонн в год).

В рамках следующих очередей планируется также наладить переработку широкой фракции легких углеводородов в объеме порядка 1 млн. тонн в год, завод по производству высокооктановых компонентов для бензина из нафты (вещества, получаемого при перегонке нефти) мощностью на 1 млн, и из СУГ (сжиженных углеводородных газов) - тоже мощностью на 1 млн. тонн.

Далее также планируется наладить переработку сои (до 1 млн тонн) в комбикорм и другие продукты.

Экономический кризис и ковид внесли коррективы в планы ОТЭКО, однако уже в конце 2020 года глава холдинга Мишель Литвак заявил, что строительство начнется не позднее 2022 года.

Смысл строительства заводов по переработке природного газа прямо в порту «Тамань», а не где-либо в другом месте, объясняется просто: это экспортно-ориентированное производство. Технически проще и экономически выгоднее подвести к морю газовую трубу, чем транспортировать в порт готовую химическую продукцию.

По сравнению с развитыми странами природный газ в России - дешевое сырье (половина себестоимости производства того же метанола – это стоимость исходного сырья). Вот почему такие производства невыгодны в странах, где дорогой природный газ (например, в Евросоюзе).

Зато в России проекты по переработке дешевого газа прямо в том месте, откуда танкерами можно экспортировать готовую продукцию – очень даже выгодны.

Сказать, что жители Тамани в ужасе от этих планов – значит не сказать ничего. В районе поселка Волна, где намечено строительство промышленного кластера, уже (с участием все того же ОТЭКО) ведется перевалка нефтепродуктов, угля, на подходе - запуск терминала по перевалке серы – а теперь к этому набору добавятся еще и опасные газохимические производства.

В начале мая ОТЭКО официально объявила о старте процедуры оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС) проектируемых заводов по производству метанола, аммиака и карбамида. На первом этапе предполагается обсудить с общественность техзадание на разработку материалов ОВОС.

Всю процедуру ОВОС заказчик деятельности намерен завершить в июле этого года, после чего начнется государственная экологическая экспертиза. И есть, скажем так, некоторые сомнения в том, что в рамках этих процедур будет учтено мнение местного населения.

Почему? Потому что в послужном списке структур ОТЭКО уже есть прецеденты, скажем деликатно, не самого внимательного отношения к правам и интересам местного населения.

Русский бельгиец. Кто такой Мишель Литвак?

История появления нефтеперевалочного бизнеса в районе мыса Железный Рог на Черном море берет начало в 1991 году, когда бывший замминистра газовой промышленности СССР Леонард Рафиков возглавил АО «Нефтегаз», учредителями которого стали производственные объединения «Союзгаз» («СГ-Транс»), «Зарубежнефть» и ряд других коммерческих структур.

Дело в том, что после распада СССР Россия столкнулась с дефицитом портовых мощностей для перевалки нефтепродуктов и полным отсутствием терминалов по перевалке сжиженных газов. На этом фоне правительство РФ приняло «Программу возрождения морского флота», в которую был включен предложенный «Нефтегазом» проект терминала на черноморском побережье Таманского полуострова.

Благодаря тому, что «Нефтегаз» возглавлял бывший чиновник, отвечавший за топливно-энергетический комплекс, и по его старым связям компания получила гарантии экспортных поставок нефтепродуктов и сжиженных газов от ряда крупных российских производителей.

В начале 90-х годов был разработан технический проект терминала суммарным грузооборотом более 10 млн тонн сырой нефти, 3 млн тонн мазута и дизтоплива, 2 млн тонн бензина, 1,4 млн тонн бункерного топлива и 1,1 млн тонн сжиженных газов. В 1993 году специально созданная для реализации проекта компания «Таманьнефтегаз», учредителями которой выступили АО «Нефтегаз» (90% участия) и администрация Темрюкского района (10% участия) получила в бессрочное пользование большой участок земли в районе мыса Железный рог, а также вдоль предполагаемого маршрута железной дороги.

На этапе организации финансирования начались проблемы. Изначально проект оценили в $430 млн, из которых $310 млн планировалось привлечь в качестве кредитов. Однако западные банки, несмотря на наличие гарантий поставок, требовали, чтобы 2/3 финансирования предоставили другие инвесторы, а операторские функции в порту были поручены иностранной компании.

С поиском «других инвесторов» возникли сложности. Пытаясь привлечь финансирование, «Нефтегаз» декларировал, что освоил уже около $120 млн, включая более $40 млн собственных средств на проектно-изыскательские работы, процесс отвода земли, закупку оборудования, труб, металла, приобретение первой партии емкостей для хранения сжиженных газов, подготовку площадки для строительства и полотна будущей железнодорожной линии.

В это же время известно о первом скандале вокруг портового проекта: администрация Краснодарского края обвинила «Нефтегаз» в том, что компания не возместила потери сельхозпроизводителей от отчуждения земель, а с 1997 года не платила земельный налог.

К 1996 году «Нефтегаз», не сумевшего найти необходимую сумму на реализацию проекта, покинули государственные акционеры, вслед за этим потеряли силу и старые гарантии поставок. АО «Нефтегаз» прошло реорганизацию и перерегистрировалось как ЗАО «Нефтегаз Компани Лтд.", акционерами которого стали шесть физических лиц (55% акций остались в собственности Леонарда Рафикова).

В 2000 году 85% акций «Таманьнефтегаза» приобрело ЗАО «Компания «Русский мир», еще 15% позже купило ЗАО «СФАТ». В 2002 «Русский мир» приобрел более 66% акций ЗАО «СФАТ» (позднее увеличил свою долю до 100 %), на базе активов двух компаний была создана «Объединенная транспортно-экспедиционная компания» («ОТЭКО»). Прежними акционерами «СФАТ» были российское Министерство путей сообщения, Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР), а также «группа американских и финских инвесторов».

100% акций ЗАО «Компания «Русский мир» принадлежит голландской Malmros Continental Property Co. B.V., совет директоров которой возглавляет гражданин Бельгии российского происхождения Мишель Литвак.

Мишель Литвак (фото ТАСС)

По сведениям газеты «Коммерсант», Литвак родился в СССР (в Ленинграде), но вырос в Бельгии, а в Россию вернулся уже взрослым. В 1991 году создал компанию «Русский мир», которая торговала потребительскими товарами, а с 1993 года стала скупать железнодорожные вагоны для перевозки мазута, в том числе в интересах Омского НПЗ.

Г-ну Литваку пришлось приложить немалые усилия для «реанимации» проекта нефтяного терминала на Таманском полуострове, который с середины 90-х годов до начала 2000-х пребывал в стадии заморозки. Впрочем, активизировать работу в районе мыса Железный рог во многом удалось благодаря удачному для Литвака стечению обстоятельств: к тому времени у властей Краснодарского края случился конфликт с другой компанией ОАО «Тольяттиазот» (на начало 2000-х годов контролировала 1,5 процента всего мирового производства аммиака), которое намеревалось реализовать проект, предполагающий строительство терминала для экспорта аммиака морским путем.

Ткачев и «Тольяттиазот»

Любопытно, что изначально кубанские власти благоволили «Тольяттиазоту». Так, в сентябре 1999 года губернатор Кубани Николай Кондратенко даже распорядился изъять у «Таманьнефтегаза» (чей проект на тот момент простаивал) часть выделенных в 1993 году этой компании земельных участков и передать их в аренду «Тольяттиазоту».

Однако в декабре 2000 года Николая Кондратенко на посту краснодарского губернатора сменил Александр Ткачев, который решил пересмотреть отношения кубанской администрации с «Тольяттиазотом».

Этот процесс совпал с тем, что Леонард Рафиков продал контрольный пакет акций компании «Русский мир». Появление на горизонте нового инвестора (и, вероятно, более перспективного с точки зрения коррупционных возможностей) изменило симпатии кубанских властей не в пользу «Тольяттиазота»: строительство аммиачного терминала было подвергнуто серии проверок, по результатам которых были обнаружены факты нарушений строительного и экологического законодательства.

В марте 2001 года прокуратура Темрюкского района вынесла «Тольяттиазоту» представление о приостановлении строительства до выполнения всех требований законодательства о согласовании проектной документации и получения разрешений на строительство. 2 апреля 2001 года работы на аммиачном терминале были приостановлены.

Летом 2003 года на совещании в Сочи министр путей сообщения России Геннадий Фадеев уже вел речь о перспективе строительства на черноморском побережье Таманского полуострова между мысами Железный Рог и Панагия крупнейшего в России нефтеналивного порта, мощность которого к 2015 году должна была превысить 30 млн тонн. Таким образом, проекту «Таманьнефтегаза» был окончательно дан «зеленый свет» в том числе в части получения дополнительной земли и доступа к транспортной инфраструктуре.

Так, ведомство, несмотря на отсутствие необходимой проектной информации и согласований, заключений экологической экспертизы, осенью 2003 года за бюджетные деньги приступило к «усилению железнодорожных подходов» к планируемому порту.

17 декабря 2004 года в селе Тамань прошли общественные слушания по проекту нефтяного терминала, а уже 26 января 2005 года было утверждено положительное заключение государственной экологической экспертизы, что позволило в феврале того же года приступить к строительным работам.

К 2012 году «Таманьнефтегаз» запустил первую очередь нефтеналивного терминала, а в 2013 году начал перевалку мазута. Грузооборот терминалов в 2013 году составил 6,9 млн тонн (6,3 млн тонн из этого объема пришлись на нефтяной терминал).

С 2004 года (начала активного строительства терминала) по начало 2013 года «Таманьнефтегаз» возглавлял тесть Мишеля Литвака Александр Меткин. В том же году года господин Меткин принял предложение Генсовета «Единой России» принять мандат депутата Госдумы РФ, освободившийся после сложения депутатских полномочий другим «единороссом» Василием Толстопятовым.

Александр Меткин (фото: er.ru)

В этой связи в мае 2013 года Совет директоров ОАО «Таманьнефтегаз» принял решение назначить генеральным директором компании Мишеля Литвака.

В деловой прессе отмечалось, что г-н Литвак находился в «хороших отношениях» с бывшим президентом ОАО РЖД Владимиром Якуниным – одним из некогда самых приближенных к президенту Путину бизнес-персон. В настоящее время Якунин включен в список лиц, в отношении которых США ввели санкции в связи с событиями вокруг Крыма.

Русский мир-2: западный кредит и конфликт с местным населением

С возобновлением активной фазы реализации проекта снова встал вопрос о привлечении длинных и дешевых кредитов, найти которые в России представлялось затруднительным.

ЗАО «Русский мир» («мама» «Таманьнефтегаза») подало заявку в Международную финансовую корпорацию (МФК) на финансирование двух подпроектов в рамках общего перегрузочного комплекса: строительство «Таманской базы сжиженных углеводородных газов (СУГ)» и строительство «Таманского нефтяного терминала (первая очередь)» - самых дорогостоящих компонентов проекта.

29 апреля 2005 года заявка была одобрена Советом директоров МФК, проекту присвоено наименование «Русский мир - 2». Общий объем одобренного финансирования составил 100 миллионов долларов США ($45 миллионов собственных средств МФК и $55 миллионов в виде синдицированного кредита совместно с Natexis Banques Populaires).

Проекту «Русский мир-2» была присвоена категория «В», которая присваивается проектам, потенциальное неблагоприятное воздействие которых на население или экологически значимые регионы не сопряжено со значительным ущербом. Проекты такой категории не подразумевают проведение полноформатных общественных консультаций с предоставлением общественности полных материалов ОВОС.

Этот факт вызвал возмущение даже у администрации сельского округа, на территории которого должны были разместиться терминалы, а также у представителей экологических организаций, которые в апреле 2005 года направили открытое обращение в адрес Совета директоров МФК. В обращении указывалось, что согласно стандартам самой же МФК, крупным нефтегазовым проектам, а также проектам в области строительства портов и гаваней должна присваиваться категория «А».

Причем интересно, что когда в 2002-2003 годах МФК рассматривала заявку «Тольяттиазота» на кредитование аммиачного терминала, то проекту была присвоена как раз категория «А».

Обращение с предъявленными фактами никак не повлияло на намерение МФК выделить кредит на проект «Русский мир-2» и хотя бы даже пересмотреть категорию проекта.

В ответ от МФК была получена отписка за подписью членов команды проекта «Русский мир – 2» Ричарда Экрича и Стивена Бейли, в которой они утверждали, что «проблем с этим проектом не видят» и что «категоризация проведена корректно».

На решение о выделении кредита не повлияло даже то обстоятельство, что еще в конце 2004 года в действиях ЗАО «Таманьнефтегаз» при строительстве нефтяного терминала, был выявлен целый ряд грубейших нарушений.

В частности, Управление Росприроднадзора по Краснодарскому краю выявило факты проведения строительных работ при отсутствии положительного заключения государственной экологической экспертизы (производство незаконных земляных работ на местеу будущей нефтеналивной эстакады, факт незаконной прокладки первых шести километров будущей железнодорожной линии к строящемуся порту и ряд других нарушений). В отношении компании даже возбуждалось административное производство.

Для того, чтобы погасить социальную напряженность, «Таманьнефтегаз» начал оказывать, скажем так, спонсорскую поддержку местному бюджету - это позволило успокоить местные власти, однако конфликт с населением продолжил развиваться по восходящей спирали.

Вид на терминал «Таманьнефтегаза» с дороги на мыс Панагия

С запуском терминала жители Волны стали жаловаться на периодическое появление запаха нефтепродуктов, особенно в те периоды, когда со стороны терминала «Таманьнефтегаза» ветер дул в сторону жилой зоны. Представители компании ссылались на формальное соблюдение Санитарных правил и норм (СанПиН), в частности - в виде положенной санитарно-защитной зоны (СЗЗ) вокруг терминала, однако многое из того, что декларировалось еще на стадии инвестиционного проекта и обсуждения «кредитного конфликта», так и о сталось декларацией: в частности, никаких технических мероприятий (например, посадок леса хотя бы в пределах СЗЗ) по минимизации негативного воздействия на жилую зону проведено не было.

Масла в огонь не самого хорошего отношения со стороны местного населения подлили аварийные ситуации, которые уже не раз случались и на самом терминале, и на его вспомогательной инфраструктуре. Например, можно вспомнить серьезный инцидент 2012 года, когда на железнодорожных подъездных путях сошел с рельсов и загорелся состав с нефтепродуктами.

А в 2016 году во время погрузки нефтепродуктов в море попало до полутонны мазута.

Наконец, можно вспомнить жуткий инцидент, произошедший в 2017 году, когда со строящегося причала в море упал пассажирский автобус, перевозивший рабочих - тогда погибло 18 человек.

Вряд ли кто-то даст гарантию того, что строительство в порту «Тамань» газохимического кластера не умножит и без того серьезные промышленные риски, связанные с эксплуатацией уже имеющихся перевалочных мощностей.

Почему не Таврида?

В связи с масштабными планами г-на Литвака и его партнеров напрашивается вопрос: а зачем строить порт в чистом поле, в не самом подходящем месте (в районе мыса Железный Рог), где нет закрытых глубоких гаваней, а есть открытая всем ветрам мелководная акватория, где приходится сооружать причалы длиной до 3 километров, чтобы на погрузку могли встать океанические танкеры и газовозы.

Ради чего переплачивать и нести риски, если в соседнем «присоединенном» в 2014 году Крыму есть глубоководные гавани - зря, что ли, кроме автомобильного, туда протянули и железнодорожный мост?

Здесь мы подходим ко второй части Марлезонского балета, и довольно интересной.

Дело в том, что никто всерьез и не собирался заниматься в Крыму никакими портовыми проектами. С самого начала, когда только Крым попал под международные санкции, стало понятно, что вести там морскую торговую деятельность не получится ни при каких обстоятельствах – просто потому, что ни одна вменяемая зарубежная судоходная компания не возьмет на себя риски заходить в крымские порты и возить оттуда грузы (это сулит арестами судов, исками, отказами страховых компаний от выплат и т.п.).

Об этом мечтал только Дмитрий Медведев, который в мае 2014 года заявил, что порт «Тамань» «потерял свою приоритетность после присоединения Крыма». «Будут деньги - лет через десять можно к этому проекту вернуться, но в принципе сейчас в этом нет никакого экономического резона», - сказал тогда Медведев.

Однако портовые лоббисты, среди которых особое место занимал глава ОАО «РЖД» Владимир Якунин, сумели, по данным прессы, заручиться поддержкой Владимира Путина. По информации издания Bloomberg, предложение «обдумать» идею отказа от строительства было передано правительству советником президента по экономическим вопросам Андреем Белоусовым «по просьбе Путина».

К концу 2014 года «просьба Путина» вылилась в концепцию Минтранса России по строительству транспортных подходов к Керченскому мосту уже в увязке с развитием железнодорожной инфраструктуры порта «Тамань», в связи с чем единственно приемлемым для властей маршрутом моста в Крым стало «тузлинское» направление – даже несмотря на то, что при таком варианте (19 километров над водной гладью) длина самого транспортного перехода через Керченский пролив увеличилось вчетверо по сравнению с другими вариантами маршрута.

Крымский мост построили по самому неудобному и сложному варианту - через черноморскую горловину пролива

Иными словами: всем жителям России пришлось из своего кармана раскошелиться за многократное искусственное удорожание проекта моста в Крым только лишь из-за того, что компаниям, которые ведут или планируют деятельность в порту «Тамань», и действующему с ними в связке ОАО «РЖД» понадобилось, по нашему мнению, за государственный счет решать свои коммерческие задачи.

Решение за жителями Тамани

За возней «больших дядей» с их большими деньгами как-то совершенно теряется из виду местное население, которым и существующие портовые мощности - уже поперек горла. .

Никаких дивидендов поселку Волна соседство с гигантским портовым терминалом не принесло, здесь не решены многие социальные проблемы. На фоне того, что кто-то зарабатывает миллиарды, поселок тонет в грязи и колдобинах. До недавних пор здесь не везде могла проехать «скорая помощь» - настолько были раздолбаны некоторые улицы.

Сын Мишеля Литвака Александр живет безбедно на деньги папы (фото: life.ru)

А ведь еще в не столь далеком прошлом поселку сулили заманчивые курортные перспективы: здесь было чистейшее море, рай для серферов и дайверов. Именно здесь расположен мыс Панагия (памятник природы Краснодарского края) – древний риф, оконечность которого превратилась в архипелаг скалистых островков, весьма необычных для побережья Краснодарского края.

Панагия могла бы стать точкой притяжения для туристов, но сейчас эти разговоры уже бессмысленны: попасть на мыс можно только по территории «Таманьефтегаза», и индустриальная зона уже целиком поглотила крошечный памятник природы.

Мыс Панагия: памятник природы оказался в окружении индустриальной зоны

Что будет дальше? Дальше будет знакомый и уже набивший оскомину сценарий: опять начнутся обещания золотых гор со стороны портовиков, опять местные чиновники будут петь в адрес ОТЭКО хвалебные дифирамбы.

Вряд ли глава района выйдет к людям и честно расскажет, что, например, производство того же метанола - вовсе не такая безобидная деятельность, каковой может показаться. Что метиловый спирт - сильнейший яд, который даже не надо пить, чтобы отравиться: он может попасть в организм через дыхательные пути и даже через кожу.

Утечки метанола при его перекачке, погрузке и т.п. - вполне обычное дело на любом производстве, особенно там, где не соблюдаются регламенты эксплуатации и ремонта оборудования. Как и любой спирт, метанол легко растворяется в воде, поэтому способен отравлять как поверхностные, так и подземные воды, причем фильтров, которые могли бы его улавливать на 100 процентов, в мире до сих пор не придумали, а обычные угольные фильтры с этой задачей справляются плохо.

Вряд ли жителям честно расскажут и про то, что метаноловые заводы еще и производят кучу попутных отходов: различных примесей, от которых очищают природных газ (сера и другие вещества), продукты очистки воды, из которой приготавливают пар перед его смешиванием с газом, отработавшие катализаторы и тому подобное.

Все это добро надо будет где-то хранить, как-то утилизировать и обезвреживать.

Кстати, попытки осчастливить метаноловыми заводами Дальний Восток - в рамках декларируемого федеральной властью «развития» этого региона, натолкнулись на активное сопротивление местного населения. Так, в Находке идет кампания против строительства метанолового и аммиачного производства для экспорта продукции в Китай.

А в Аяно-Майском районе Хабаровского края местные жители добились проведения референдума по вопросу о запрете строительства крупнейшего в мире завода по производству метанола (он должен был взять на себя десятую часть всего мирового производства метанола) и не только практически поголовно проголосовали против, но и смогли отстоять легитимность референдума в судебном споре с прокуратурой.

Да и в самой Тамани уже был прецедент, когда негативная реакция общественности послужила поводом для отмены проекта метанолового завода - это было в 2012 году, и проект тогда продвигало некое ООО «Синтез-Юг».

Сегодня тоже жителям полуострова нельзя оставаться безучастными. Как минимум - надо активно включаться в процесс ОВОС, требовать от властей и ОТЭКО раскрыть всю информацию о проекте.

Материалы технического задания на разработку ОВОС доступны в администрации Темрюкского района и администрации Таманского сельского поселения. Процедуру ОВОС планируется завершить в июле этого года.

Понравился материал? Поддержите нашу работу в области расследовательской экожурналистики. Качественная информационная деятельность - вещь затратная. Мы не получаем никакого финансирования от государства, не находимся на содержании у бизнес-структур. Единственный наш источник - добровольные пожертвования. Сделать донат можно через платежный сервис (перевод с карты) либо переводом в Яндекс-кошелек по номеру счета 4100115501585828.