Заксобрание Кубани согласилось улучшить закон о «социальной» древесине. Но есть нюансы

20.07.2023

Зачем мы это сделали?

Во-первых, нас реально достал тот бардак, который творится в кубанских лесах и который во многом порожден практикой, связанной с заготовками древесины якобы для социальных целей - обеспечения населения дровами и стройматериалами, а на деле такой ширмой маскируются откровенно криминальные рубки, при которых на черный рынок поступает та самая «социальная» древесина.

И это не какие-то отдельные эксцессы - это поставленный на поток процесс с огромными объемами добываемой древесины ценных пород. Мы и раньше приводили цифры, что, например, только в одном отдельно взятом Псебайском участком лесничестве (Мостовской район) по договорам заготовки древесины для собственных нужд граждан добывается не менее 2,5-3% от всего совокупного объема древесины, ежегодно добываемого в Краснодарском крае.

Но от недавних, уже вполне официально озвученных цифр, у нас чуть не встали волосы дыбом: министр природных ресурсов Краснодарского края Сергей Еремин заявил на днях, что в порядке заготовок для собственных нужд граждан в регионе ежегодно рубится не менее 80 тыс. кубометров древесины.

Давайте считать. В 2018 году на Кубани официально заготовили 356,9 тыс. куб. метров древесины (цифра взята из «Доклада о состоянии природопользования и об охране окружающей среды Краснодарского края в 2018 году»). 80 тыс. кубов леса – это почти четверть от этого объема! Уму непостижимо.

Неужели у нас столько нуждающихся в дровах и тех, кто не в состоянии купить древесину для починки крыши или чтобы сколотить уличный туалет, что для этих целей надо рубить леса в два раза больше, чем совокупно заготавливает вся Ростовская область? Серьезно? Как это вяжется с тем, что по официальным данным уровень газификации края в 2020 году превысил 91%?

Заготовка и спускание на черный рынок «социальной» древесины - это еще полбеды. Другая часть проблемы в том, что саму эту деятельность невозможно контролировать ни на каких этапах. Деятельность Минпрприроды и лесничеств по выдаче разрешений на рубки и отводу делянок - непрозрачна и закрыта под предлогом «защиты персональных данных граждан».

Найти сведения о расположении на местности делянок для заготовок древесины для нужд граждан в открытом доступе - невозможно. А когда такая информация становится известна в ходе, например, выездных проверок, то сотрудники лесничеств начинают истерить и угрожают ответственностью за «несанкционированный доступ к информации для служебного пользования».

Узнать, как граждане использовали добытую для них «социальную» древесину тоже невозможно: сами чиновники этим никак не интересуются – действующий закон их к этому никак не обязывает.

Наши предложения по изменению закона «О порядке и нормативах заготовки гражданами древесины для собственных нужд» сводились к следующему:

• необходимо увязать объемы заготовки с реальными фактическими потребностями граждан в древесине, а также расчетной лесосекой (предельный годовым объемом заготовки древесины);

• установить порядок, при котором нуждающийся в древесине гражданин имел бы право выбрать место заготовки из перечня предложенных ему в ближайших лесничествах, а не вообще, где он пожелает. Это выставило бы заслон для фиктивной заготовки «социальной» древесины, когда «нуждающиеся граждане» вдруг изъявляют желание рубить в труднодоступных местах, чтобы добыть ценную древесину;

• установить механизм контроля за целевым использованием добытой древесины: предложить гражданам простую и удобную форму отчетности за использованную древесину. Такая норма действует в большинстве регионов и показывает свою эффективность как заслон на пути незаконного коммерческого использования «социальной» древесины.

Эти наши предложения поддержали коллеги из WWF России, где не понаслышке знают, как в России расхищают ценные леса под благовидными предлогами (например, в этом году они вскрыли масштабную заготовку древесины «для нужд граждан» на особо защитных участках леса в Карачаево-Черкесии). Коллеги направили собственное обращение в краевое Заксобрание.

Реакция властей на наши, как нам кажется, вполне логичные предложения нас несколько озадачила. Обычно это исполнительная власть сетует на несовершенство регулирующих процедур и, как правило, поддерживает инициативы, связанные с их улучшением. А законодатели реагируют по-разному – им обычно не хочется делать лишнюю работу, если внутри депутатского корпуса нет прямых заинтересантов в продвижении инициативы.  

Но в нашем случае все случилось наоборот. Ответ на нашу инициативу зама губернатора Сергея Болдина совсем не порадовал. У Сергея Владимировича все хорошо: расчетная лесосека соблюдается, леса (в Мостовском лесничестве) рубится меньше, чем положено (нет повода бить тревогу), публикация данных о делянках и актах осмотра мест рубок  - не предусмотрена (не суйте нос не в свои дела). И так далее и тому подобное.

Единственное, что хочет администрация устами вице-губернатора Болдина - организовать контроль за заготовкам древесины для нужд граждан на муниципальных землях. Тут, в отличие от земель гослесфонда, чиновники готовы махать шашкой, создавать комиссии и сурово наказывать нарушителей.

А вот из Заксобрания пришло куда более интересное письмо. Воспроизведя примерно то, что изложено в ответе администрации края, первый зампред комитета ЗСК по вопросам использования природных ресурсов Андрей Булдин сообщил, что комитет взял наше предложение на проработку.

Уже даже состоялось первое заседание по этому вопросу: в формате видеоконференции, в составе Андрея Булдина, министра природных ресурсов края Сергея Еремина, общественности, представителя администрации Мостовского района обсудили параметры проблемы, пунктиром наметили возможные решения по затыканию дыр, существующий в действующем законе.  

Начало диалога - уже само по себе большой успех, и очень хорошо, что в ЗСК по вопросам использования природных ресурсов поняли, что проблему надо решать, выводить добычу «социальной» древесины из тени.

Но есть нюансы. Ведомство Сергея Еремина (а от него очень многое зависит в этом процессе) совсем не горит желанием что-то менять. Чиновников все устраивает, за исключением одного:  Еремин сетует на устаревшее лесоустройство образца 2000 года, которое давно утратило актуальность, и видит в основном в этом главный корень всех лесных бед.

Отчасти это правда: в лесничествах оперируют документами и картографическими материалами едва ли не советских времен. Лесные планшеты никак не бьются с космоснимками и кадастровой картой, ошибки при отводах делянок носят системный характер, бывает, что границы фактической рубки «съезжают» на несколько сотен метров относительно места, где эти рубки должны были проводиться и т.п.  – обо всем этом мы неоднократно рассказывали.

Пример того, как иногда "съезжает" фактическая рубка относительно отвода по документам 

Новое, посаженное на «цифру» лесоустройство - базовая вещь, без которой навести порядок в кубанских лесах будет невозможно. Но беспокоят два вопроса: какая стихия мешала сделать нормальное лесоустройство все последние годы? С 2000 года второй губернатор сидит на посту уже второй срок, а воз и ныне там.

И второе - не нужно подменять понятия. Даже если модернизировать лесоустроительные документы, это лишь отчасти повысит уровень прозрачности лесохозяйственной деятельности. Параллельно нужно подтягивать до современного уровня и региональное законодательство, раскрывать саму сферу принятия решений в области лесного хозяйства.

Посмотрим, как пойдет дело с рассмотрением нашей и коллег из WWF общественной инициативы. Шанс изменить ситуацию к лучшему есть, но излучать преждевременный оптимизм не буду.

Инфографика в тексте: Мария Пухнаревич 

Если вы находите нашу работу по борьбе с незаконными рубками и злоупотреблениями при лесозаготовках в лесах Западного Кавказа нужной и полезной - поддержите ее. Инспекции, проверки, обработка полученных данных - вещь затратная, требующая командировок, специального оборудования, квалификации и уйму времени. Мы не получаем никакого финансирования от государства, не находимся на содержании у бизнес-структур. Единственный наш источник - добровольные пожертвования. Сделать донат можно через платежный сервис (перевод с карты) либо переводом в Яндекс-кошелек по номеру счета 4100115501585828.

Дмитрий Шевченко,

исполнительный директор АНО "Гражданская инициатива против экопреступности"