Утопленное топливо. Несколько вопросов по крейсеру «Москва»

25.07.2023

Ровно месяц назад в Черном море потонул флагман Черноморского флота РФ крейсер «Москва», то ли участвовавший, то ли нет в военной операции против Украины. Ни от одной из сторон мы так и не услышали внятных объяснений причин гибели корабля. Но самое главное, нет никакой информации об экологическом ущербе, который эта авария нанесла или может нанести Черному морю.

Инцидент с крейсером «Москва» стал самым эпичным эпизодом т.н. «специальной военной операции» российских вооруженных сил против Украины. Корабль, который строился в советские годы как плавучая крепость, несущий несколько видов вооружений, включая современные системы ПВО и сверхзвуковые противокорабельные ракеты «Вулкан» (с осколочно-фугасными или ядерными боеголовками), способный развивать скорость до 32 узлов, стал жертвой непонятно как возникшего «пожара», как об этом сообщает российское Минобороны.  

Инцидент произошел 13 апреля в районе острова Змеиный, примерно в 80 морских милях от Одессы. Поздно вечером источники в военных кругах Украины сообщили, что «Москва» якобы была поражена двумя ракетами «Нептун» выпущенным по кораблю с берега, в результате чего на борту сдетонировали боеприпасы (впрочем, официального подтверждения этой информации со стороны властей Украины так и не последовало).

Российские же военные власти несколько часов отмаливались и только утром 14 апреля все же признали, что на борту «Москвы» произошло некое ЧП, но причины так и не назвали. Было лишь сообщено, что экипаж «эвакуирован после детонации боезапаса», а сам корабль «пытаются буксировать в порт».

До места назначения крейсер так и не дошел: он затонул в нескольких десятках километрах юго-западнее мыса Тарханкут. Но где именно – до сих пор не объявлено. В каком оснащении корабль пошел ко дну, успели ли с выгрузить хотя бы часть боезапаса, а самое главное, откачать мазут из резервуаров – ничего этого мы тоже не знаем.

«Москва» незадолго до того, как пойти ко дну (автор неизвестен, достоверность сомнительна)

По сути, именно нефтепродукты является главной угрозой морской среде, а их на «Москве» могло быть не просто много, а очень много. Данных о емкости топливных резервуаров крейсера в открытых источниках нет, однако можно найти сведения о кораблях, использующих аналогичные силовые установки, которые стояли на «Москве». К примеру, эсминцы проекта 956 «Сарыч» могут принять во внутренние емкости до 1740 тонн мазута, чего хватит на 4 тыс. морских миль с ходом 18 узлов.

Крейсер «Москва», как заявляется в его тактико-технических характеристиках, мог пройти 6300 миль на скорости 14 узлов, имея при этом четыре двигателя (два маршевых и два форсажных). Таким образом, емкость баков на «Москве» должна была быть в несколько раз больше, чем у эсминцев типа «Сарыч».

Вряд ли в свой последний поход крейсер был заправлен под завязку, но существенный запас мазута, необходимый для многодневного автономного плавания, там должен был быть. Безусловно, какая часть топлива могла успеть выгореть при пожаре, пока крейсер еще сохранял плавучесть, но то, что не успело - пошло ко дну.

При этом масштаб и ущерб от розлива нефтепродуктов напрямую зависит от условий внешней среды: глубины, на которой находится корабль, температуры воды и давления. Если крейсер лежит на незначительной глубине (в прессе проходила информация, что «утопленник» покоится на глубине всего 40-50 метров), то давления воды будет недостаточно, чтобы сдерживать возможные течи в топливных резервуарах - а это уже потенциальная угроза для морской акватории.

Для сравнения можно вспомнить катастрофу 2007 года, когда в Керченском проливе из-за сильного шторма потерпели крушение несколько судов, включая танкер «Волгонефть-139», который разломился пополам: в море тогда вылилось больше 2,5 тыс. (по некоторым оценкам – больше) тонн мазута, большую часть которого выкинуло на берега Тамани, но какая-то часть нефтепродуктов осела на дно.

Сопоставимый объем мазута мог быть и на «Москве», и замалчивание этого обстоятельства никак не поспособствует уменьшению ущерба, который, возможно, уже наносится морю.

В этой связи есть несколько вопросов к российскому Минобороны:

• какой объем корабельного топлива находился на крейсере на момент начала пожара и какое его количество успело выгореть до ухода корабля на дно?

• имелась ли течь мазута в море в период инцидента, спасательной операции и последующей буксировки корабля в порт?

• была ли проведена хотя бы частичная откачка топлива? 

• на какой глубине и на каком удалении от берега лежит крейсер?

•  проводится ли в настоящее время экологический мониторинг акватории в районе затопления корабля на предмет загрязнения воды нефтепродуктами и другими опасными веществами и где можно ознакомиться с результатами? 

Эти вопросы «Гражданская инициатива против экопреступности» оформила в виде официального запроса в военное ведомство. Законодательство об охране окружающей среды говорит о том, что экологическая информация является общедоступной и к ней не может быть ограничен доступ, за исключением информации, отнесенной к гостайне.

Если окажется, что засекречены не только, например, сведения о жертвах среди моряков и обстоятельствах самой морской аварии, но также об ее экологических последствиях - это будет новое слово в российской бюрократической сфере.   

Дмитрий Шевченко,

исполнительный директор АНО "Гражданская инициатива против экопреступности"