Засекреченные нужды

18.07.2023

Это лесничество  - часть территории, которая до 50-х годов прошлого века входила в границы Кавказского заповедника и где еще сохранились практически нетронутые буковые и хвойные массивы, притом относительно легкодоступные.  

Горная часть Мостовского района  - один из последних уголков, где сохранились первичные кавказские леса 

Практически сразу, буквально в паре-тройке километров от села Соленое, наткнулись на делянку без, скажем так, видимых признаков легальности.

На месте рубки, которая, по всей видимости, производилась в 2017-2018 годы, не обнаружилось  ни деляночных столбов, ни клейм на большинстве пней. Причем деревья валились, в том числе, в русле ручья (притока реки Андрюк), а проводить рубки в руслах рек и ручьев, захламлять их порубочными остатками, транспортировать по ним древесину - категорически запрещено.

В общей сложности на делянке мы насчитали около 67 пней осины, бука, ели.

На делянке встречались пни по метру в диаметре

Найти в открытом доступе сведения по этой лесозаготовке нам не удалось, о чем и сообщили в письме министру природных ресурсов Краснодарского края Сергею Еремину, а заодно запросили данные по всем договорам купли-продажи лесных насаждений в Соленовском участковом лесничестве.

Надеясь, как минимум, добиться проверки выявленной нами рубки, а, как максимум, вообще понять, какой масштаб подобной «купли-продажи» в Соленовском участковом лесничестве. Очень часто в Краснодарском крае приходится сталкиваться со случаями, когда в лесу обнаруживается вроде как легальная делянка, но при дательном изучении документов выясняется, например, что объем фактически заготовленной древесины существенно больше, чем тот, что разрешен к заготовке по бумагам.   

Министерство, впрочем, совсем не вдохновилось перспективами ревизии лесозаготовок в районе села Соленое и даже не захотело проверять выявленную нами рубку. Вместо этого чиновники целый месяц сочиняли отписки.

И вот что насочиняли (перевод с чиновничьего языка на русский):

1. Некие инспектора Мостовского лесничества выезжали на место указанной нами рубки в Соленовском участковом лесничестве и ничего там не обнаружили (что за инспектора, когда выезжали и что осматривали - это информацию чиновники, видимо, сочли излишней и просто не стали ее сообщать).

2. Никакой информации о сделках купли-продажи лесных насаждений давать не следует, потому как эти данные размещаются на портале госзакупок, когда готовится проведение лесных аукционов.

3. В договорах купли-продажи лесных насаждений содержатся персональные данные, и это еще одна из причин, почему их не следует давать не в меру любопытной общественности.

Теперь разбираемся по пунктам. По первому пункту даже и разбираться, впрочем, особо не в чем. Любой выезд государственных инспекторов в обязательном порядке документируется. В частности, составляется акт осмотра места предполагаемого правонарушения, составляются служебные записки, отчеты и пр.

Мы запросили копию акта проверки, из которого, надеемся, сможем узнать, что именно осматривали госинспектора и где именно они ничего «не обнаружили». Если в реальности никакого выезда не было, то налицо признаки халатности и служебного подлога, за что предусмотрена уголовная ответственность.

Интересен второй пункт. Я не поленился и промониторил на портале госзакупок torgi.gov.ru  все аукционы по купле-продаже лесных насаждений, которые  Минприроды Краснодарского края проводило, начиная с 2015 года.  По Соленовскому участковому лесничеству за эти годы разыгрывалось аж целых два участка - в 26А и 29А кварталах с разрешенным объемом заготовки древесины 214 и 199 кубометров.  

Причем результаты обоих аукционов были аннулированы, судя по документам.  

Тогда на каком же основании в этом лесничестве в принципе ведутся лесозаготовки наподобие той, следы которой мы обнаружили в декабре? Все очень просто: лес рубят под видом «заготовки древесины гражданами для собственных нужд».

Есть у граждан России такое право, предусмотренное Лесным кодексом РФ - заготавливать древесину для нужд собственного домашнего хозяйства: для строительства или ремонта дома, кровли, для заготовки дров на зиму или для отопления теплицы.  

По закону Краснодарского края, жители региона имеют право раз в жизни заготовить до 50 кубометров древесины на семью. Или для ремонта дома  - 25 кубометров раз в 10 лет. Или для строительства хозпостроек  - до 20 кубометров тоже один раз в 10 лет.

Понятное дело, что это по большей части «бумажное» право. Помимо того, что нужно пройти бюрократические процедуры (получить разрешение на заготовку, добиться того, чтобы лесничество отвело лесосеку и т.п.), нужно же еще физически срубить деревья, вывезти древесину (зачастую из весьма отдаленных территорий) и распустить ее на пилораме. Все это означает, что придется кого-то нанимать, какого-нибудь условного предпринимателя, у которого есть грузовой транспорт и сотрудники-лесорубы.

В итоге все это мероприятие выходит не только не дешевле, а даже дороже, чем просто купить пиломатериалы на рынке (тем более дрова, которые стоят копейки). Если вы надеетесь окупить расходы путем продажи на рынке части добытой древесины, то забудьте об этом: закон прямо запрещает коммерческое использование и даже бесплатную передачу добытой древесины другим лицам. Заготовили для себя - значит, сами и используйте.

Казалось бы, при таком подходе количество желающих заниматься такой деятельностью должно быть равно нулю, но в реальности ежегодно Минприроды Краснодарского края заключает сотни договоров на заготовку древесины для собственных нужд граждан.

Например, судя по тем данным, что размещены в Единой государственной автоматизированной информационной системе учета древесины и сделок с ней (ЕГАИС), только в Соленовском участковом лесничестве и только в 2019 году был заключен с физическими лицами 191 договор купли-продажи лесных насаждений. Общий объем заготовок древесины по этим договорам составляет свыше 1,9 тыс. кубометров.  

Для сравнения: общий объем древесины, заготовленной в Краснодарском крае в 2018 году (данные взяты из официального «Доклада о состоянии природопользования и об охране окружающей среды Краснодарского края в 2018 году») составляет 356,9 тыс. куб. метров - т.е. то, что предполагается заготовить «для нужд граждан» в одном только Соленовском участковом лесничестве, составляет примерно 0,5 процента от этого объема.  

Кто же эти обездоленные граждане, которым срочно понадобилось удовлетворить свои хозяйственные потребности натурой? Формально это может быть кто угодно. Хоть бабушка-пенсионерка, хоть недееспособный гражданин. Это не имеет никакого значения, зачастую это просто подставные лица. В реальности рубками занимаются фирмы и предприниматели, которые потом сами же и распоряжаются добытой древесиной. Понятное дело, что далеко не вся она идет на нужды населения...

Иными словами вовсю работает не просто лазейка, позволяющая обходить лесное законодательство и конкурсные процедуры, а огромный лаз, благодаря которому с каждым годом редеет кубанский лес и все больше неучтенной древесины поступает на черный рынок.

Добыча древесины по договорам купли-продажи лесных насаждения для нужд граждан удобны еще и тем, что позволяют скрыть любую информацию о заготовителе. Во-первых, как уже говорилось, такие договоры заключаются напрямую с заявителем, минуя публичные конкурсные процедуры, т.е. никакая информация о таких сделках нигде не публикуется, если только не считать сведений об объемах заготовок в системе ЕГАИС.

Во-вторых, ссылаясь на наличие в договорах персональных данных, чиновники отказывают в их предоставлении по запросам. Узнать напрямую и официально, что условная баба Маня из хутора Кукуево получила право заготовить лес в соседнем лесничестве, который в реальности заготовил предприниматель Пупкин и повез его совсем не бабе Мане, а на пилораму в другой район - практически невозможно.

Надо сказать, что в Краснодарском крае «забота» чиновников о персональных данных граждан все чаще становится поводом для отказа в доступе к информации и документам, имеющим отношение к охране окружающей среды. Посмотрите, например, на судебную тяжбу, которая идет между ЭкоВахтой по Северному Кавказу и администрацией Приморско-Ахтарского района.

Дмитрий Шевченко,

исполнительный директор АНО "Гражданская инициатива против экопреступности"